акция | сука-любовь | на игле

опубликовано в газете "Акция" 1 июля 2008

Сколько лет и на чём ты сидела? Как начинала?
Героин. Кололась восемь лет. С девятнадцати. Ремиссия больше пяти лет — не помню точно. Говорят, когда перестаешь считать, есть шанс выздороветь. Началось всё с пробы на спор. А еще — звучит для себя самой чудовищно — когда предложили, было неудобно отказываться. Втянулась почти сразу. Поняла, что произошло, гораздо позже.

Наркотики и любовь совместимы?
Нет. Сплошная иллюзия, что любишь ты и любят тебя, что ты здоров и всё хорошо, а на самом деле всё подчинено только наркотикам. Иногда бывает так плохо, что любимый человек просто не существует. Ты даже просишь его смерти.

А разве это не дает сексу новые грани ощущений?
Сейчас уже понимаю, что на самом деле ничего не было. А тогда мне очень нравилось заниматься сексом в нетрезвом состоянии, хотя я, пожалуй, исключение — у большинства просто не встает. Мне повезло? Но секс был импульсивный, долгий и очень эгоистичный, хотя кто-то из употреблявших и не поверит.

Выбраться проще одному или вместе?
Я всё время кого-то тащила, но это неблагодарное дело. Почти никто не хотел выбираться, а тот, кто действительно хотел что-то изменить, бросил сам. Уйти на дно вместе проще, но выбирается каждый сам. Наверное, есть счастливые истории, но я о них не знаю.

Смогла бы ты сама вытащить любимого человека?
Нет. Мы цеплялись друг за друга, но из этого ничего не вышло — затянуло слишком глубоко. Еще вначале мне казалось, что я всё смогу и мы выберемся вместе, но я не видела никакой отдачи, и мы совсем застряли. А еще мы всё время врали друг другу: он хотел, чтобы я поверила, что он бросит, а я, зная, что это ложь, уговаривала себя еще подождать. Когда по медицинским показаниям ждать больше было нельзя, мы расстались. Я решила лечиться, он выбрал героин.

Почему?
Может быть, всё зависит от конкретного человека, но тянуть против воли бессмысленно. В какой-то момент я уже спасала только себя. Внутри было очень не по себе: а как же он?.. Но вдвоем мы тонули гораздо быстрее. Шансов не было ни у кого. Я начала смотреть на него как на слабака, потому что в глубине души всегда верила, что именно он поможет мне вылезти, но слышала только какие-то невнятные вопли.

А что стало с ним?
У него развилась шизофрения. Когда я его видела в последний раз — это было в психиатрической больнице,— он не вспомнил моего имени… Сидел и собирал детские кубики. Ставил их один на другой.

Что самое страшное в наркотиках?
Самое страшное, что ты можешь совершить,— подсадить кого-то. Вряд ли ты это себе простишь. Это как убить кого-то… Не знаю… Но очень страшно.

Что посоветуешь тем, кто еще не утонул?
Никогда не подходить к этой черте, не пытаться за нее заглянуть. А еще беречь свою жизнь — вторую никто не даст.